Президентские выборы в Азербайджане остались позади. И теперь общественно-политическая ситуация в стране вернулась к периоду стагнации. А азербайджанская оппозиция возобновила свое любимое занятие – выяснение отношений между собою.
Бег в колесе
В принципе внутриоппозиционная борьба – это общая черта политических процессов в авторитарных режимах. Тем же самым в течение последних 3 лет прошедших с последних президентских выборов занимается и белорусская оппозиция – разгромленная тотальными репрессиями со стороны режима Александра Лукашенко, оппоненты власти не представляя реальной угрозы власти, всю свою деятельность сконцентрировали на противостоянии внутри оппозиционного лагеря. Не секрет что, именно этот период считается самым безопасным в деятельности оппозиции – баталии продолжают оставаться на медийном пространстве, а значит и на повестке дня, а и их направление позволяет оставаться вне ответных – репрессивных мер со стороны власти. То же самое происходит у нас и теперь в рядах оппонентов власти выясняют – то ли Расул Гулиев должен Иса Гамбару и Али Керимли 16 тысяча долларов за агитационный автобус, то ли они оба заокеанскому деятелю 52 тысяча за предполагаемый оппозиционный телеканал.
Но нельзя забывать что, периоды стагнации несут для оппонентов режима только один безусловный момент – это неизменная маргинализация. Ведь предположить, что недовольная властью часть общества будет до бесконечности наподобие грызунов со сказок братьев Гримм готова идти за своим лидером не приходится – электорат тает и каждый проигрыш несет в себе дополнительные потери электоральной базы. И как следствие – в стране существует огромная масса людей, недовольных существующим положением. Но на активное сопротивление деятельности власти это недовольство не выливается. Просто потому что существующие в стране оппозиционные силы не могут охватывать эту массу.
В азербайджанской ситуации есть еще один неизбежный момент – стабильное нахождение у разбитого корыта разлагает и часть верхушки оппозиции. Это тоже неизбежность для реалий авторитарных режимов – можно далеко не ходить и оглянутся на российскую современность с существующим положением вещей, когда часть оппозиции просто занимает оппозиционную нишу, но в кризисные моменты становится в ряд. Достаточно вспомнить, как весною прошлого года руководство Компартии и Справедливой России просто убрали своих сторонников с акций протеста оппозиции, масштаб которых приобрел для Кремля угрожающие размеры. В Азербайджане ситуация еще банальнее – официальный Баку пока что не созрел до создания плеяды системной оппозиции, которой открыт доступ к парламентской трибуне и которой в периоды, когда власти не угрожает реальная опасность позволено подвергнуть власть острой критике – и при обширной фантазии очень трудно представить себе в роли даже очень системной оппозиции Гударата Гасангулиева или Фазиля Газанфароглы.
По мусаватистскому велению, по Мехрибан повелению
Но азербайджанские ситуация имеют свою специфику, которая отличает ее от российской и даже максимально близкой к нам белорусских реалий. Своеобразность азербайджанской действительности также заключается в периодическом появлении неоднозначных ситуаций вокруг оппонентов режима. К примеру, нынешняя предвыборная кампания имела кроме всего прочего, еще одну особенность – часть СМИ, которые считаются близкими к оппозиции фактически самоустранились от поддержки единых кандидатов в президенты – сначала Рустама Ибрагимбекова, а потом и Джамиля Гасанлы. В первую очередь это коснулось газеты «Йени Мусават» и его русскоязычного виртуального приложения, ресурса «Минвал». В течение последних 5-ти лет имя руководителя этих изданий Рауфа Арифоглу в кулуарах неизменно муссировалось в связях с окружением главы администрации президента Рамиза Мехтиева, в частности с одним из самых одиозных представителей нынешней власти, с министром внутренних дел Рамилем Усубовым. В качестве подтверждения этого сторонники этой версии выдвигали серий публикации в этих изданиях, которых в оппозиционной среде воспринимали с недоумением – как к примеру нападки на бывшего ректора АМУ Эльшада Абдуллаева со страниц этого издания в период его самых резких выступлений против власти. Или материалы посвященные пиару Мехрибан Алиевой и Фонда Гейдара Алиева. И если на первом этапе публикации в том же Минвале, воспринималось как чуть ли недоразумение, то в дальнейшем они стали чуть ли закономерностью. А глава этой структуры Рауф Арифоглу дошел до того, что в одном из своих интервью назвал Национальный Совет Демократических Сил «проектом Москвы». Участие господина Арифоглу в церемонии награждения Ильхама Алиева званием «Друг Прессы»- стало продолжением этой логики. Тут все однозначно – если участвуешь и при этом не возражаешь – значит согласен.
В принципе для нашей новейшей истории, когда определенная структура меняет сторону в баррикадах – не ноу хау – достаточно вспомнить историю с «525 qezet» и «Serq». Но сейчас вряд ли тут дело ограничится лишь одним Рауфом Арифоглу – Минвал, как известно возглавляет сын башгана «Мусават» Илькин Гамбар. Да и Иса Гамбар совсем недавно публично заявил, что продолжает считать Рауфа Арифоглу своим соратником, а все выпады против него – нападками против самого себя. Но прикрывать Арифоглу своим авторитетом не получилось – и дело не в наличии – отсутствии доверия лично в отношении к башгану Мусават. Дискуссия, поднятая Эмином Милли вокруг оценки личности Абульфаза Эльчибея показала, что нынешняя подрастающее поколение азербайджанских хипстеров не собирается ходить в фанатах очередного «Боюк Бея», а готова к дискуссиям. Эти дискуссии иногда доходят до откровенной пошлости как в случае неказистых выпадов против Ашуры или теории «а вообще армяне нам не враги», но где обходятся без крайностей. Самое главное есть дискуссия и лидерам оппозиции приходится с этим фактом считаться. И если предметом дискуссии становится жертвы резни под Кербалой, то вряд ли ее удастся избегать политику масштаба Исы Гамбара.
Впрочем, понятно, что у нынешнего руководства партии «Мусават» нет осязаемых шансов возглавить протестное движение оппозиционно настроенных граждан. События 15-16 октября 2003 года этот вопрос закрыли окончательно и бесповоротно. Напомним, выдвижение Иса Гамбаром своей кандидатуры в президенты на прошедших выборах, встретил поддержку только у самых стойких мусаватистов. Достаточно вспомнить новханинскую акцию оппозиции 28 мая, когда собравшееся скандировали требования создания Нацсовета и выдвижения единого кандидата. Изначально предполагалось что этим «единым» будет не башган. Впрочем, сложность ситуации понимает и сам Иса Гамбар, который уже третий год обещает на очередном съезде «Мусават» сложить с себя полномочия председателя.
Что касается ПНФА то тут ситуация немного иная. С одной стороны, Али Керимли неизменно себя ассоциировал, как автор самых резких и радикальных выпадов против власти. Кроме того, в ПНФА смогли избежать лазеек, которые смогли бы создать в партии ситуацию, аналогичной «Мусават» – для обвинения представителей этой партии в связях с властью нужно иметь бурную фантазию. Но и тут есть своя «ахиллова пята» – руководство этой партии уже достаточно дискредитировало себя непрозрачной финансовой ситуацией – когда подчеркнуто обеспеченная жизнь лидера партии диссонирует с почти нищенским существованием основной части партийцев, тут даже у совсем зомбированного фаната рано или поздно появятся вопросы. В ПНФА так и не смогли дать толковый ответ опубликованным в сливном бочке власти «Haqqin az» публикациям о финансовых операциях Али Керимли. Аргумент «а мне друзья – бизнесмены помогают» могут убеждать людей, которые очень хотят верить подобной аргументации. Тем более, эти выпады следуют не только со стороны власти – все помнят протесты поэта Сакита Мирзы, который обвинял руководство ПНФА в присвоении выделенной ему норвежским фондом премии в размере 10-ти тысяча евро, пока он сидел в заключении за свои публикации. Подобная ситуация делает руководство ПНФА уязвимой для нападок оппонентов.
Налицо полный провал и в отношениях с внешними партнерами – напомним, что летом 2012 года, госсекретарь США Хиллари Клинтон, совершая визит в регион Южного Кавказа, только в Азербайджане отказалась встретится с лидерами оппозиции. Такого руководитель Госдепа не позволила себе не в Тбилиси, не в Ереване. Робкие попытки сторонников Гамбара и Керимли объяснить это пресловутым «сотрудничеством с официальными структурами и с важностью Азербайджана для Вашингтона» не выдерживали никакой критики – с тогдашним президентом Грузии Михаилом Саакашвили в Вашингтоне дружили еще крепче. Можно вспомнить и совместный завтрак Барака Обамы с лидерами российской оппозиции – Немцовым, Каспаровым и Касьяновым во время его официального визита в Москву.
Но самое неприятное – это митинги, которых оппозиция собирала в октябре в стадионе «Махсул» – количество участников не превышало 6-7 тысяча человек. 6-7 тысяча в санкционированный митинг – это провал. И лучше всего это должны понять сами лидеры оппозиции. Это конечно же не показатель ограниченности протестного движения в стране – напомним, на несанкционированные акции на площади Фонтанов в самом центре Баку в январе этого года, когда было гарантировано и происходило жесткое столкновение с полицией, приходили около 10-ти тысяча человек. Организаторами этих акций стала не традиционная оппозиция, а молодая поколение оппозиции – движения “Nida”и «Azad Fikir», а также молодые оппозиционные лидеры – Эмин Милли и Хабиб Мунтазир. Кстати, любопытной было поведение «старой гвардии» оппозиции за весь год – во первых, не один из оппозиционных лидеров на этих акциях так и не появился. А в период с февраля по август этого года, когда власти усилили репрессии, все слегли как мышки под веником. В частности, в июне, когда журнал “The New Times” искал кого-нибудь из лидеров азербайджанской оппозиции, для оценочной публикации о личности Гейдара Алиева, все отказались.
Третьими будут?
Таким образом, очевидно, что азербайджанская оппозиция в нынешнем формате к борьбе против правящего режима не готова. Даже если не учитывать вышеперечисленное, 20 лет неудач и 12 проигранных кампаний по общенародному голосованию – тому главное свидетельство. Получается, что оппозиционные силы уже третье десятилетие живут от поражения к поражению. В такой ситуации полный абгрейд – это стандартная процедура, которая в сложившегося обстановке может привести к каким-то качественным изменениям. Но отсюда и начинаются все главные вопросы.
Вряд ли спасительным кругом может стать поиск новой Мессии – азербайджанское общество один раз через этот поиск прошел. Да и на глазах есть совсем свежий российский пример – поиски нового лидера привели к тому, что ведущие роли у оппозиции играет авторитарный лидер с нацистскими замашками Алексей Навальный. С национализмом слава Аллаху, проблемы – националистическую тематику через свои пиар структуры захватила и изнасиловала власть и теперь у нас главный национал-патриот – это любимец Джалала Алиева Мир Шахин. На этом поле противоположный лагерь сидит крепко, а оппозиционная националистическая фракция фактически перестала представлять из себя политическую силу – часть соратников Абульфаза Эльчибея перекачивала в парламент. А вторая половина во главе с Мирмахмудом Фаттаевым просто перестала играть значимую роль на политическом олимпе страны. Про «классическое» ПГФА вспоминают когда есть необходимость в создании массовки а сам господин Фаттаев в последний раз громко «засветился» когда на своем УАЗике совершил ДТП в Нариминановском районе Баку. Что кстати, не может не вызвать сожаления из чисто человеческого сочувствия к лидеру КПНФА – достаточно вспомнить его поведения в 2005 году, когда он в знак солидарности с коллегами от оппозиции отказался от депутатского мандата. Напомним, представители азербайджанской оппозиции обычно не могли подавлять себя соблазна мандатом – достаточно вспомнить что представители ПНФА во главе с Али Керимли, несмотря на тотальную фальсификацию итогов выборов 1995 и 2000 года не отказались от мандатов в знак протеста против действий власти и солидаризируясь с коллегами по оппозиционному лагерю. Кроме господина Фаттаева от мандата отказаться смогла лишь Лала Шовкет Гаджиева.
Проблемы есть и у структур, которые могли бы претендовать на статус третьей силы. Движение «РеАл» так и не смогло выйти за рамки ограниченного клуба интеллектуалов. В этой организации за годы своего существования так и не удосужились создать даже свой сайт и опубликовать программу. После ареста своего лидера Ильгара Мамедова «РеАл» вообще отмечается лишь «фейсбушной» активностью своих нескольких звезд – Зохраба Исмаила, Натика Джафарли, Алтая Гёюшова и Эркина Гадирли. Приблизительная такая же ситуация и с другой фейсбушной звездой Эмином Милли, который переключился на проект по созданию мощного медиа ресурса в Европе. Но тут есть еще один немаловажный момент – оставаться у руля, находясь за границей – задача трудновыполнимая. Такое удалось только имаму Хомейни – и то при существовании в Иране мощного института аятолл, который признавал Хомейни своим лидером работал на его триумфальное возвращение из Парижа в Тегеран. Кроме того, при возобновлении активной политической деятельности ему придется призвать к консолидированной политической линии своих соратников – Азербайджан – это конечно не Иран, но активные даже не антиклерикальные, а антиисламские выступления его соратников могут сыграть плохую шутку в карьере молодого политика, который претендует на лидирующие позиции в оппозиции. Да и мантра «армяне – наши враги» в общественном сознании сидит крепко и для дискредитации нового оппозиционного движения при желании власти не придется приложить много усилий. Достаточно к примеру, процитировать последнюю беседу Милли с армянским журналистом Юрием Манвеляном – трудно объяснить мотивы этого шага молодого политика – то ли он проявил солидарность со своей соратницей, то ли для себя считал такой шаг более правильным. Но бросить вызов общественному мнению – это не дело политика. Этим могут заняться журналисты и правозащитники. В крайнем случае политологи. Но точно не политики. Впрочем, период романтизма часто сопутствует политикам – бывший генсек НАТО Хавьер Солана также в студенческие годы в рядах левых радикалов штурмовал полицейские баррикады.
Продолжение следует
