Статус Каспийского моря – проблема, будоражащая международное сообщество на протяжении последней четверти века. Но её решение до сих пор так и не достигнуто. Причина этого в стремлении прикаспийских государств, и не только прикаспийских, обеспечить за собой возможно большую площадь акватории и находящиеся на дне залежи углеводородов.
Отход большинства прикаспийских государств от принципа кондоминиума (совместное управление несколькими государствами одной и той же территории) и предпочтение раздела Каспия на национальные сектора привёл к формированию в регионе нового приоритета в вопросе безопасности — все прикаспийские страны, осознавая, что границы на Каспии надо будет охранять, начали вооружаться. Правда, заключён ряд соглашений о разделе Каспия, но сомнительно, что эти соглашения могут гарантировать превенцию какого-либо конфликта. Не претендуя на исчерпывающую информацию, приведём некоторые данные.
Российским военно-морским силам, бесспорно, принадлежит первенство среди прикаспийских государств. Основные силы каспийской флотилии — 2 сторожевых ракетных корабля, один из которых — “Татарстан” является флагманом (предназначены для борьбы с подводными лодками, надводными кораблями и воздушными целями, в том числе и низколетящими); 8 малых боевых кораблей; 6 боевых катеров, 8 десантных катеров; 2 десантных катера на воздушной подушке; 7 минных тральщиков; большое количество катеров различных классов и проектов. Береговые войска — 3 батальона морской пехоты. Морская авиация состоит из самолётов-амфибий, патрульных корабельно-противолодочных вертолётов Ка-25 и Ка-27, для чего в г.Каспийске построен военный аэродром. Вооружение кораблей — ракетные комплексы «Уран-Э» и “Бал-Э, зенитно-ракетные комплексы «Пальма» с управляемыми ракетами «Сосна-Р». Есть 2 экраноплана — десантный и ракетный, летающих над морем на высоте от 1 до 10 метров со скоростью до 150 км/час и невидимых для радаров.
Иран, видимо считая вооружённый конфликт на Южном Каспии возможным, обладает на Каспии достаточно сильным флотом с личным составом около 3000 человек на трёх военно-морских базах и командованием на базе Бендер-Энзели. Характерная особенность иранской флотилии — отсутствие крупных кораблей. Она насчитывает около 60 боевых единиц. Среди них артиллерийские катера типа «Моудж» и катера на воздушной подушке. С 1999г Иран наладил производство баллистических ракет «Шахаб-3» (дальность полета до 800 км), «Шахаб-4» (до 1250 км), «Шахаб-5» (до 2800 км). С 2013г постоянно проводятся масштабные учения на Каспии, отрабатывая защиту морских путей и торговых судов, оборону береговых военных и гражданских объектов.
Казахстан официально не имел военно-морской флот и охрану принадлежащих ему нефтеносных районов несли российские боевые корабли. Но 7 мая 2003г указом президента были созданы военно-морские силы Казахстана, которые значительно отстают по общему количеству техники, но зато обладают несколькими большими кораблями. Сегодня флот Казахстан — 1 ракетно-артиллерийский корабль и 6 малых ракетно-артиллерийских кораблей, 3 ракетно-артиллерийских и патрульных катера, 1 гидрографическое судно и 1 минный тральщик, 62 патрульных катера разного типа. Кроме того, пограничная служба Казахстана располагает 3 дивизионами, а это 17 катеров разного типа. Имеется авиационная техника, адаптированная для полётов над акваторией Каспийского моря. Главная база ВМФ Казахстана — порт Актау.
Азербайджан располагает достаточно серьёзным ВМФ насчитывающим, по данным на 2016г, 2200 человек. Ещё в 1992г Азербайджан получил 30% кораблей Каспийской флотилии (1 фрегат, 9 патрульных катеров, 5 противоминных тральщиков, 4 судна на воздушной подушке, 3 вспомогательных судна) и значительную часть береговой инфраструктуры. Сегодня в состав флота входят: бригада надводных кораблей, в которую входят дивизионы охраны водного района, десантных кораблей, тральщиков, поисково-спасательных судов, учебных судов, а также бригада патрульных кораблей и морская диверсионно-разведывательная бригада. В общей сложности это не менее 35 сторожевых кораблей и ракетных катеров разного типа, 11 малых десантных кораблей и катеров, 4 минных тральщика, 17 вспомогательных, водолазных, гидрографических, противопожарных и других судов и даже несколько сверхмалых подводных лодок типа «Тритон-1М» и «Тритон-2». Пункты базирования — военно-морские базы в Баку (Главный штаб ВМС) и Зых (морская пехота).
После распада СССР Туркмения отказалась от своей доли (25%) при разделе Каспийской флотилии в пользу России, совместно с которой и охраняла свои водные рубежи. Создание ВМС Туркмении и военно-морской базы в г.Туркменбаши началось в 2009г. Состав флота, вместе с береговыми службами — до 3000 человек. По состоянию на 2015г он включал в себя 17 ракетных и патрульных катеров, несколько судов различного типа и подчинён командованию пограничных войск. Сегодня идёт работа над формированием бригады охраны туркменского сектора Каспия, и закупаются американские катера, различная специальная техника, и главное, наземные и морские средства слежения за нарушениями границ. Кроме того, над спорными месторождениями постоянно патрулируют самолёты ВВС Туркмении.
Наиболее сильными на Каспии являются российская и иранская флотилии. При этом прослеживаются различия в подходе к их формированию. Россия модернизирует Каспийскую флотилию ракетными и артиллерийскими кораблями. Эта флотилия раньше имела намного меньший приоритет, чем другие флоты. Но сегодня значение Каспийского региона выросло и начавшееся перевооружение направлено на повышение потенциала каспийского соединения. Иран же предпочитает создавать т.н. «москитный флот», т.к. вынужден держать основную массу кораблей в более значимом для него Персидском заливе. Хотя иранское командование время от времени говорит о планах переброски на Каспий более серьёзных кораблей. Что касается Азербайджана, для его флота характерно обилие десантных кораблей и катеров. Но, вероятнее всего, это не свидетельство наступательной военной доктрины. Просто Азербайджан использует то, что имеет.
Видимо переговоры о правовом статусе Каспия из юридической плоскости перешли в военно-политическую, и прикаспийские страны могут применить силу в решении спорных вопросов. Достаточно вспомнить, как ещё в июле 2001г, иранские военные корабли силой выдворили исследовательские суда компании Азери British Petroleum — «Геофизик-3» и «Алиф Гаджиев», из вод района Араз-Алов, которые, по заявлению военных, принадлежат Ирану. В мае 2012г шесть военных кораблей Ирана вплотную приблизились к государственной границе Азербайджана. Из сопредельного с Ираном Астаринского района Азербайджана сообщали, что иранские корабли предпринимали ряд военных манёвров. Или инцидент в июне 2012г, когда азербайджанские пограничники не позволили туркменскому исследовательскому судну вести сейсмическую разведку спорного нефтегазового месторождения «Кяпаз».
Естественно, в случае гипотетического конфликта, туркменский флот вряд ли сможет тягаться с Ираном или Азербайджаном. Но последствия морских столкновений России, Ирана, Казахстана или Азербайджана окажутся серьёзнее, особенно если в конфликт будут вовлечены другие рода войск.
Военный фактор — это только верхушка айсберга. Столкновения местного характера, в случае возникновения, недолго останутся локальными. Спор вокруг ресурсов Каспия дал толчок для формирования узла противоречий, создающего конфликтную зону. Регион может стать ареной большой политической игры, и Каспийское море может быть расчленено не только «ресурсными» границам, но и границами военно-политических блоков. Ослабление влияния России в Закавказье и Центральной Азии вызвало нарушение исторически сложившегося равновесия и возникновение новой геостратегической реальности, а Каспийский регион превратился в формирующийся субъект мировой политики, экономики, транспортных коммуникаций и объект геополитического интереса ведущих держав мира.
США еще в 1994г включили Прикаспийский регион в зону ответственности 5-го (базируется в Индийском океане и в Персидском заливе) и 6-го (базируется в Средиземном, Эгейском, Мраморном и Черном морях) флотов США. Каспий объявлен новой зоной ответственности американских войск в Европе. Да и ЕС выступило с идеей создания совместных войск под эгидой ОБСЕ для Каспийского региона.
Россия, которая ещё со времён походов Петра I рассматривает Каспий, как внутренний водоём (неважно, море или озеро) недовольна этими планами. Она считает, что охрана морских границ на Каспии является прерогативой прибрежных стран. Российские политики уверены, что безопасность на Каспии возможна только при условии доминирования российского флота, а приближение потенциала флотилий остальных стран к возможностям каспийской флотилии России нарушит равновесие и усилит возможность военных конфликтов.
Думается, именно в этом ключе надо рассматривать и участие каспийской флотилии в сирийском конфликте. Ракетный обстрел позиций ИГИЛ в Сирии из территориальных вод Ирана и с его разрешения, не только нанёс урон террористам и показал, что Россия может держать под прицелом весь Ближний Восток и Центральную Азию, но и подтвердил её лидирующую позицию на Каспийском море.
За последние четверть века не было ни одной встречи прикаспийских стран, где бы ни говорилось, что Каспий должен стать морем мира, т.к. милитаризация Каспия не отвечает интересам ни одной прикаспийской страны. Количество разрабатываемых нефтегазовых месторождений такого, что любой конфликт на море может привести к экологической катастрофе. Да и вооружение, приобретаемое прикаспийскими странами скорее, отражает осознание необходимости противодействовать угрозе возможных террористических атак на нефтяную инфраструктуру, защищать береговую линию и коммерческие суда, бороться с браконьерством осетровых и т.д. Так или иначе, нынешняя милитаризация Каспийского моря непосредственно влияет на всю архитектуру безопасности в регионе, т.к. правовой статус Каспия упирается больше
в политику, нежели в правовую сферу
. Д
ля решения этой проблемы должны произойти какие-то масштабные изменения в геополитической панораме региона, чтобы прикаспийские страны пришли к консенсусу.
Специально для «Мейдан.тв» Тамаз Папуашвили, доктор философских наук
