Прошло почти 70 лет со дня окончания Второй Мировой войны и все эти годы в странах коалиции, в которую входили США, Великобритания и Франция, день победы отмечается не так помпезно, как это делается в России. Для того, чтобы понять причину того, почему не только в США, но и во всей цивилизованной Европе совсем по другому расставляются акценты в трактовке событий Второй мировой войны, в отличии от современной России, для этого нам надо сделать небольшой экскурс как в прошлое самой России, так и в совсем недавнюю историю взаимоотношений России со своими соседями и в первую очередь с союзниками по антигитлеровской коалиции.
Один из главных пороков большевистского режима и принципов, на которых был создан «великий и могучий» Советский Союз, было то, что октябрь 1917 года не только не принес разрыва в цепи глубоко укоренившихся имперских традиций российской истории, но и еще больше усугубил ее давление на все государственные институты через самые консервативные звенья общественного сознания, связанные с великодержавными амбициями и высокомерными представлениями об особом историческом предназначении России.
Расстрел царской семьи, красный террор, устроенный большевиками против своих идеологических противников и их родственников, гражданская война, раскулачивание, принудительное переселение народов, Голодомор, репрессии 30-х годов — это и многое другое по сегодняшний день не стали предметом тщательного изучения внутри самой России, потому и происходит, на мой взгляд, такой большой разрыв в оценках произошедших потом исторических событий между Западом и Россией.А если добавить к этому предвоенный пакт Молотова-Риббентропа и последовавший затем передел Европы, аннексию Прибалтики, Западной Украины, Западной Беларуси и советско-финскую войну, в результате которой Советский Союз был исключен из Лиги Наций за развязывание этой войны 14 декабря 1939 года, то получится довольно понятная картина противоречий между будущими союзниками. Достаточно напомнить, что за советское вторжение в Финляндию, на СССР было наложено «моральное эмбарго» — запрет на поставку авиационных технологий со стороны США, что негативно сказалось на развитии советской авиационной промышленности, традиционно использовавшей американские моторы.
Противоречия между союзниками по антигитлеровской коалиции были как идеологическими, так и стратегическими. Я не буду в этой статье подробно останавливаться на том, как долго шли переговоры по поводу открытия второго фронта, как наперегонки соревновались эти же союзники в штурме Берлина и о многих других противоречиях и скрытой борьбе двух антагонистических систем. Для этого каждая из вышеизложенных тем требует отдельной и подробной аналитической статьи. Постараемся просто проследить за хронологией взаимоотношений стран антигитлеровской коалиции после падения нацистской Германии.
Международная обстановка после Второй мировой войны была запутана и неопределенна. Формально антигитлеровская коалиция сохраняла своё существование. На практике же обнаруживались все более углублявшиеся противоречия между СССР и его западными партнёрами. Премьер Черчилль, бывший последовательным антикоммунистом, относился к этим тенденциям с большим недовольством.Неспроста свою первую внешнеполитическую речь в ноябре 1945 г. он посвятил «важным проблемам наших отношений с Соединенными Штатами». Эта речь вошла в историю как Фултонская речь Черчиля, т.к. она была произнесена в США, в г.Фултон, штат Миссури 5 марта 1946 года в Вестмистерском колледже. Этот день по существу считается началом холодной войны между союзниками. И если мы на самом деле хотим сегодня понять истоки такого разного подхода союзников к победе над Гитлером, то для этого надо внимательно прочитать основные тезисы той знаменитой речи Черчилля.
«Мы не можем закрыть глаза на то, что свободы, которые имеют граждане в США, в Британской империи, не существуют в значительном числе стран, некоторые из которых очень сильны. В этих странах контроль над простыми людьми навязан сверху через разного рода полицейские правительства до такой степени, что это противоречит всем принципам демократии». Он открыто назвал Советский Союз причиной «международных трудностей».Опасность коммунизма, заявил Черчилль, растет везде, «за исключением Британского содружества и Соединенных Штатов, где коммунизм еще в младенчестве». Он сказал, что «в большом числе стран, далеких от границ России, во всем мире созданы коммунистические пятые колонны, которые работают в полном единстве и абсолютном послушании в выполнении директив, получаемых из коммунистического центра».
Во всей своей речи, написанной и прочитанной с присущим Черчиллю блеском, он активно применял запоминающиеся образы и емкие выражения — «железный занавес» и его «тень, опустившаяся на континент», «пятые колонны» и «полицейские государства», «полное послушание» и «безусловное расширение власти» и т. д. Начиная с конца 30-х годов такие эпитеты употреблялись политиками во всем мире лишь в отношении одного государства — фашистской Германии.
Возвращаясь сегодня к событиям 70-летней давности и глядя на то, как по разному и экономически и политически живут бывшие союзники, начинаешь понимать всю прозорливость Черчиля в оценке тоталитарных режимов, к каковым он относил и режим Сталина и режим Гитлера. И совсем не удивительно то, как по разному многие, и не только на Западе, продолжают и сегодня относиться к недавней истории. Это и расстрел польских офицеров и солдат в Катыни, на долгие годы разделившая Польшу и Россию, это и все те в республиках бывшего Союза, кто с оружием в руках боролся против советской власти — мусаватисты в Азербайджане, дашнаки в Армении, эсеры в Грузии, басмачи в Средней Азии, лесные братья в Прибалтике, бандеровцы в Украине и многие другие. И главный тут вопрос — это вопрос в оценке их деятельности. Если вы за советскую власть, то тогда это все бандиты, если против, то они все герои. И пока в России не произойдет этого болезненного переосмысления своей недавней истории и покаяния перед миллионами загубленных жизней в застенках сталинских лагерей , со всем ее кровавым наполнением, эта огромная страна с ее величайшей культурой, страна Пушкина и Чайковского, Толстого и Достоевского еще не скоро станет понимаема цивилизованным миром. А примером такого покаяния может стать та же поверженная Германия, которая после Нюрнбергского трибунала покаялась за зло, причиненное Гитлером человечеству, и сегодня является флагманом Европы в вопросах демократии.
А чтобы ответить на вопрос: где находится сегодня Россия — победитель и правопреемник СССР, долго думать не приходиться. Для этого достаточно посмотреть отчеты международных организаций в вопросах свободных выборов, свободной прессы, прав человека, коррупции и многих других основ демократического общества. И ответ, я уверен, находится в элементарной плоскости понимания того, что пока в России не произойдет такого же Нюрнбергского процесса по сталинскому режиму, ждать понимания между Европой и Россией в скором времени не стоит. И то, что сегодня вокруг России фактически нет дружественных стран, — результат не каких-то внешних заговоров, а, в первую очередь, собственной близорукой, агрессивной и несбалансированной политики. Именно это должно особенно беспокоить россиян, ибо любой кризис закладывает на годы вперед алгоритм отношений между народами. И никакой суд истории не вернет погибших, не оплатит счета как за искалеченные жизни миллионов во Второй мировой войне, так и за то, что происходит сегодня во взаимоотношениях России и Украины, после российской аннексии Крыма. К сожалению, ничто не залечит ран украинского народа, нанесенных взаимной ненавистью, поощряемой безответственной политикой сегодняшних кремлевских почитателей политики Сталина.
Рамис Юнус Автор статьи — известный политолог, имеющий опыт работы как в высших эшелонах власти Азербайджана, так и за рубежом. Он был руководителем аппарата Правительства Азербайджана, Управляющим Делами Парламента страны. Кроме этого, он несколько лет проработал в Йемене и Саудовской Аравии. Хорошо знает политический истеблишмент, менталитет, культуру и языки стран, про которые пишет. В настоящее время проживает в США, где консультирует в качестве политического эксперта многие американские СМИ, независимые фонды и аналитические центры.
