Действия Турции в Сирии, Ливии и Восточном Средиземноморье нанесли серьёзный ущерб отношениям Анкары и НАТО
Стремление Турции играть всё более значимую роль в Ближневосточном регионе давно уже никого не удивляет. Поддержка Анкарой ливийского Правительства национального согласия в Триполи совсем недавно сорвала планы оппозиционного командующего Ливийской национальной армией маршала Халифы Хафтара по захвату власти в Ливии.
Анкара стремится не только вовлечь Ливию в сферу своих интересов, но главное, взять под контроль район “нефтяного полумесяца” расположенного на ливийском побережье в восточной части страны от города эс-Сидер до Тобрука. Этот регион, где 11 нефтепроводов и три газопровода выходят к портам Средиземноморского побережья, обеспечивает 60% ливийского экспорта нефти и сегодня контролируется войсками Хафтара. Нефтедобыча в этом регионе приостановлена из-за внутренних раздоров. Но нет сомнений, что если правительство в Триполи распространит свою юрисдикцию на этот регион, совместно с Турцией сможет наладить добычу.
Принимая во внимание уже функционирующий нефте- и газопровод из Азербайджана через Грузию и Турцию в Европу, как и открытие в январе 2020 года президентами России Путиным и Турции Эрдоганом газопровода “Турецкий поток” из Анапского района по дну Чёрного моря до европейской части Турции, очевидно, что укрепив свои позиции на нефтеносных районах Ливии, Турция имеет реальную возможность стать ключевым газовым хабом для Южной Европы. Именно в этом контексте надо понимать политику Анкары в Восточном Средиземноморье, основанную на доктрине “Голубой родины”, разработанной адмиралом в отставке Рамазаном Джем Гюрденизом.
Доктрина впервые была им изложена в июне 2006 года во время симпозиума в командном центре турецких военно-морских сил. Она вписывается в политику неоосманизма и стремление укрепить влияние в регионах, которые когда-то входили в состав Османской империи. Вкупе с Соглашением о сотрудничестве в сфере обороны и морских границах, подписанном правительствами Турции и Ливии в ноябре 2019 года, это создаёт предпосылки для ещё одного конфликта в и так нестабильном регионе. Этим соглашением морская граница проводится, игнорируя континентальные шельфы Кипра и Греции, которые в отличие от Турции и Ливии, являются членами Конвенции ООН по морскому праву 1982 года.
Однако, как известно, свято место пусто не бывает, особенно при наличии нефти и газа. Сегодня этот шельф относится к Греции, Кипру, Израилю и Египту создавшим, совместно с Италией, Иорданией и Палестиной, “Восточно-Средиземноморский газовый форум” с целью разработки газовых месторождений “Афродита” (Кипр), “Зохр” (Египет), “Левиафан” и “Фамарь”(Израиль). Отчёт Геологической службы США за 2010 год утверждает, что в этом регионе находится приблизительно 1,7 млрд баррелей нефти и 122 трл кубических футов газа, а ведь с тех пор были открыты новые месторождения. Неудивительно, что эти страны беспокоит проводимая Турцией около берегов Кипра разведка нефтяных месторождений, особенно когда геологоразведочное судно сопровождают вооружённые беспилотники. К тому же Анкара планирует ввести в состав флота шесть подводных лодок “Type-214” поставить на боевое дежурство универсальный десантный корабль “Анадолу” и построить морскую базу на территории Кипра, где с прошлого года уже находятся новейшие ударные турецкие беспилотники “Байрактар”. А совместные учения Греции, Египта и Кипра “Медуза-9” в Средиземном море в ноябре 2019 года сразу после заявления Эрдогана, что никаких проектов в исключительной морской зоне Северного Кипра он не потерпит, говорят о том, что ни одна из сторон уступать не собирается.
Особую сложность ситуации придаёт то, что Турция и Греция являются членами НАТО. Между тем, с 1830 года, когда Греция обрела независимость от Османской империи, страны перенесли 4 войны друг с другом. Их причина — споры по поводу принадлежности некоторых эгейских островов и Кипра. Эти конфликты удавалось приглушать странам НАТО, но их суть и движущие силы от этого не изменились. Между тем, сегодня действиями Турции недовольна и другая страна НАТО — Франция. Широко известен июньский инцидент между французским фрегатом “Курбе” и турецкими кораблями. “Курбе”, как фрегат задействованный в операции НАТО “Морской страж”, намеревался досмотреть судно, шедшее под танзанийским флагом под конвоем трёх турецких военных кораблей, которые взяли французский фрегат на прицел и отказались допустить досмотр. Франция обвиняет Турцию в поставках оружия для правительства в Триполи. И в Минобороны Франции говорят, что это — “операция против контрабанды оружия, которая проводится с участием самого контрабандиста”, намекая на Турцию. А канцлер Германии Ангела Меркель назвала этот случай “очень серьёзным инцидентом”. Хотя, справедливости ради надо сказать, что и сама Франция видимо причастна к незаконным поставкам оружия Халифе Хафтару. Во всяком случае на оставленных в ходе недавних боёв базах его войск были обнаружены произведённые в США зенитные ракеты, номера которых совпали с номерами поставленных Франции ракет.
Очевидно, Париж поддерживает Хафтара расчитывая, что в будущем французские компании смогут участвовать в нефтяном бизнесе, французские эксперты говорят о поддержке турецкой политики в Ливии со стороны Вашингтона. Некоторые из них утверждают, что эта поддержка вызвана нежеланием, чтобы Россия, как сторонница Хафтара, получила возможность разместить в Ливии свои ракеты, которые, в этом случае, окажутся слишком близко от американских военных баз на Сицилии или командования южным флангом НАТО в Неаполе. А пока между Парижем и Анкарой звучат взаимные обвинения, альянс оказался втянутым в этот спор, и президент Эммануэль Макрон ещё раз получил возможность заявить о “смерти мозга НАТО”.
В первый раз он говорил об этом в 2019 году, когда Анкара начала военную операцию в Сирии, не получив одобрения НАТО. И уже тогда, в ответ, президент Турции посоветовал президенту Франции — “проверьте вашу собственную голову на предмет смерти мозга”, что в Париже расценили как оскорбление. Кстати говоря, в конфликт втянута и третья натовская страна — Италия. Ещё в феврале 2018 года турецкие военные корабли остановили принадлежавшее итальянской нефтегазовой компания “Eni” судно, занимавшееся разведкой нефтегазовых ресурсов на шельфе Кипра. Тогда Турция заявила, что это нарушает право турок-киприотов на пользование кипрскими углеводородами. В последовавший затем дипломатический скандал были втянуты Европейский союз и США.
Действия Турции в Сирии, Ливии и Восточном Средиземноморье нанесли серьёзный ущерб отношениям Анкары и НАТО. Политики ещё одной натовской страны — Германии всё чаще говорят об исключении Турции из альянса. По данным опросов, также считают 58% немцев. Но в НАТО этого опасаются, поскольку ожидают, в этом случае, усиления военного сотрудничества Турции с Россией. Особенно после закупки Анкарой российских зенитно-ракетных комплексов “С-400”. Тем не менее, глава МИД Германии Хайко Маас заявил, что Турция не должна осуществлять добычу природных ресурсов в водах Восточного Средиземноморья, если хочет добиться прогресса в отношениях с ЕС. Аргумент спорный, поскольку Анкара уже не воспринимает всерьёз разговоры о евроинтеграции. И хотя Турция даже сильнее чем раньше заинтересована в Евросоюзе, но уже не смотрит на Запад как на панацею от всех бед.
Противоречия между членами НАТО протекают на фоне решения Белого дома о сокращении численности американских солдат в Германии до 25 тыс из-за того, что Берлин не вносит положенные взносы в альянс, как этого требовал Трамп. Страны НАТО и особенно Германия с Францией не раз демонстрировали раздражение односторонними действиями Трампа во внешней политике. Там считают, что Эрдоган находится “на острие региональной политики президента США Дональда Трампа и разрушает НАТО”. Говорят даже, что Эрдоган, планируя свою внешнюю политику без оглядки на союзников, берёт пример с Трампа. Но возможно правы те, кто считают, что конфликт с Анкарой является всего лишь удобным поводом для Парижа ещё раз заявить о необходимости реформ в НАТО.
Таким образом, вероятная зона напряжённости в 2020 году в Средиземноморье может сформироваться вокруг греко-турецко-египетско-израильского газового противостояния. Конечно НАТО не впервые сталкивается с внутренними противоречиями. Но сегодня альянс вряд ли захочет потерять своего единственного азиатского участника. Для НАТО большое значение имеет геостратегическое положение Турции, являющейся мостом на Ближний и Средний Восток, а Босфор — это ключ Чёрного моря. Не говоря о военных базах НАТО – Инджирлик, где хранится атомное оружие и Кюреджик, где расположен радар AN/TPY-2 X-диапазона, оснащённый одной из наиболее передовых систем реагирования. Поэтому сегодня Анкара позиционирует себя, как независимого геополитического игрока, влияющего на все без исключения процессы на Ближнем Востоке. И вернуть её на прежний путь зависимости от Европы и США вряд ли возможно. Однако не стоит забывать, что через год Ангела Меркель возможно уйдёт на пенсию, кто станет следующим федеральным канцлером сказать сложно и, возможно, Франция станет определяющей силой в альянсе. Тогда и станет ясно, как президент Макрон планирует реформировать НАТО.
