Беспрецедентная эскалация карабахского конфликта продолжается. Азербайджан заявил «о прекращении боевых действий в одностороннем порядке с учетом обращений международных структур», но в Армении его назвали «информационной ловушкой». Информация, распространенная сторонами карабахского конфликта, противоречива и все еще не позволяет сделать вывод о ситуации на линии соприкосновения. Однако некоторые выводы все-таки делать можно уже сегодня — на вопросы «Эхо Кавказа» отвечает эксперт армянского Центра политических и международных исследований Рубен Меграбян.
Катерина Прокофьева:
МИД Азербайджана обвиняет Армению, армянская сторона, соответственно, Азербайджан – это война дипломатов и пресс-служб, и это понятно. В то же время меня насторожило то, что российская сторона умалчивает факт распространения азербайджанским Минобороны информации о том, что армяне обстреливали азербайджанцев…
Рубен Меграбян:
Будем говорить фактами. Факт состоит в том, что Армения не была заинтересована в обострении обстановки в зоне нагорно-карабахского конфликта. Второй факт заключается в том, что это сделал Азербайджан, и для этого у Азербайджана есть очень веские причины, и несколько факторов подтолкнули режим Алиева именно к этим шагам. Долгосрочный фактор заключается в том, что нефть упала в цене и упала надолго, и режим, который держался на сверхвысоких ценах на нефть и на образе внешнего врага, по-старому существовать больше не может, а по-новому еще не понимает как. Поэтому они пошли ва-банк, особенно на фоне катастрофического по своим итогам визита Алиева в Соединенные Штаты, где ему в общем-то прямо было сказано, что обострение нужно прекращать, во-вторых, нужно внедрять механизмы по предотвращению нарушений перемирия, в-третьих, нужно вводить механизмы по расследованию возможных нарушений и инцидентов. Это предложения, которые принял официальный Ереван и от которых отказался Баку, и это очень не нравится Баку.
С другой стороны, Баку не пошел бы на это обострение, не будь политической поддержки со стороны Москвы. Мы видим, что бенефициаром этого обострения является Москва, которая получила от этого обострения все, что хотела. Президент Путин, министр иностранных дел Лавров, Шойгу призвали своих коллег в Армении и Азербайджане прекратить огонь. Я думаю, что скоро последует предложение со стороны Москвы встретиться на ее территории. Москва тем самым не хочет упускать из рук пульт управления конфликтом; Москва не хочет лишаться рычагов шантажа войной сторон конфликта; Москва не хочет допуска туда третьих сил, которые ее лишат монополии. Поэтому это обострение обусловлено именно названными мною факторами. Можно констатировать, что уже в который раз режим Алиева проталкивает в регионе интересы Москвы, загоняя Армению в очередной раз в тупик и делая ее заложником ситуации.
Катерина Прокофьева:
Даже если Москва возьмет на себя роль посредника в этом конфликте, что, скорее всего, и произойдет, это не значит, что она, собственно, причастна к обострению?
Рубен Меграбян:
В конце концов, поднимать в воздух вертолеты и выводить танки из боксов – эти приказы отдавала, конечно, не Москва. Эти приказы отдавались военно-политическим руководством Азербайджана, и это факт.
Катерина Прокофьева:
Вы считаете, что это связано с визитом Алиева в Вашингтон, что ему там оказали жесткий прием и он отдал такой опрометчивый приказ?
Рубен Меграбян:
На него оказывается большое давление в плане внутренней ситуации с правами человека, на него оказывается давление в связи с такой деструктивной позицией по нагорно-карабахскому конфликту, которая не вписывается в официальную политику официального Баку. И по завершении переговоров Ильхам Алиев решил «побить посуду», что, собственно, и произошло.
Катерина Прокофьева:
Вы говорите, что Москвы является прямым бенефициаром этой ситуации, но некоторые считают, что ей совершенно не нужен сейчас такой конфликт у границ, тем более что намечаются стратегические проекты с Ираном с использованием азербайджанской территории.
Рубен Меграбян:
Политика Москвы всегда отличалась двурушничеством. То, что она декларирует одно, а делает прямо противоположное, – это не впервые, и такие случаи, особенно во время правления Путина, мы видим сплошь и рядом. Что касается того, нужно ли это Москве, то Москве не нужна широкомасштабная война – этой войны не произойдет. Но Москве не нужен также и мир – ей просто этот мир противопоказан. Москве нужна постоянная нестабильность, причем управляемая, в условиях, когда пульт управления этой нестабильностью монопольно находится в ее руках. Скажем так, дав отмашку очередному, но на этот раз уже беспрецедентному обострению, Москва получила все причитающиеся ей очки сполна, и, собственно, задача решена. У меня такое ощущение, что в ближайшее время огонь будет прекращен и последуют приглашения в какой-то из российских городов.
Катерина Прокофьева:
Если мы говорим о внешних игроках, то как насчет Турции?
Рубен Меграбян:
Турция пока что отмалчивается, но нужно сказать, что ее позиция в регионе крайне деструктивна. И в определенной мере в сохранении статус-кво, в вопросе консервации в зоне нагорнокарабахского конфликта Турция, безусловно, играет свою негативную роль. В конце концов, давайте не забывать, что Турция, закрыв границу с Арменией, – причем это не только армяно-турецкая граница, но еще и граница Армении с НАТО, – во-первых, проводит тем самым враждебные действия, а, во-вторых, создает для Армении ситуацию геополитического тупика. Фактически это политика, идущая вразрез с политикой НАТО в регионе.
Катерина Прокофьева:
Может ли это вылиться в масштабный региональный конфликт с участием России и Турции?
Рубен Меграбян:
Теоретически такая возможность существует, но только теоретически, потому что если подходить к вопросу с позиции здравого смысла, то этого быть не должно. Однако фактор глупости никто не отменял, особенно фактор военной глупости, особенно среди тех режимов, которые руководствуются принципом: «труба есть, ума не надо», причем среди акторов таких режимов два – это режим Алиева и режим Путина. Да, теоретически такая возможность сохраняется. Я оцениваю ее вероятность как крайне низкую.
Эхо Кавказа
