«Для восстановления районов потребуется новая экономическая и управленческая система»



Натиг Джафарлы: "Для восстановления районов понадобится 10, 20, 30 миллиардов"

Военные операции, начавшиеся 27 сентября, вызывают ряд вопросов относительно строительства инфраструктуры и экономики освобожденных районов. В связи с этим основной темой нашей беседы с экономистом Натигом Джафарлы стали война и экономика.


— Все войны требуют сильной экономики и огромных финансов. С этой точки зрения, какова ваша оценка состояния готовности к войне в контексте возможностей военных бюджетов Армении и Азербайджана до 27 сентября?

— Здесь есть несколько интересных нюансов. Если посмотреть на макроэкономические показатели, то бюджет Азербайджана больше бюджета Армении примерно в 5 раз, а его валовый внутренний продукт примерно в 5,5 раза, то есть экономическое превосходство было очевидно. Чисто с точки зрения вооружения интересным моментом является то, что оружие часто предоставлялось Армении бесплатно — в основном Россией, потому что являясь членом Организации Договора о коллективной безопасности они получали его бесплатно, а иногда покупали его под дешевый долгосрочный кредит.

Азербайджан всегда покупал оружие как у России, так и у Беларуси за счет своего военного и государственного бюджета. С этой точки зрения, вооружение Армении создало несоответствие относительно их госбюджета. По этой причине, несмотря на уничтожение в последнее время их военной техники на сумму в среднем около 2 миллиардов долларов, кое-что еще остается. Это говорит о том, что Армения покупала оружие с побочными эффектами, не трогая свой госбюджет. Если бы это происходило исключительно за счет государственного бюджета — ее государственный бюджет составляет 3,6 миллиарда долларов, около 30 процентов которых составляет военный бюджет в размере 900 миллионов долларов — на войну его бы им не хватило. Это значит, что оружие предоставляется Армении бесплатно, в связи с чем Россия и подвергается критике в последнее время. Однако в течение многих лет путем увеличения своего военного бюджета Азербайджан покупал за границей достаточно много оружия, а с 2016 года предпочтение отдавалось более современному оружию. На мой взгляд, после боев в апреле 2016 года было принято решение о закупке современного оружия.


— Война длится уже более 20 дней. Сколько еще смогут продержаться экономики обеих стран?

— Потенциал у Азербайджана больше, у него имеется около 41 миллиарда долларов золотовалютных резервов. Это позволяет вести войну в течение длительного периода. Правда, нельзя все валютные резервы потратить на войну, потому что существенная часть бюджета формируется за счет Государственного нефтяного фонда (ГНФ). Пятьдесят девять процентов бюджета текущего года сформировано за счет трансфертов из ГНФ. Но в целом, если экономический потенциал Армении для ведения войны исчисляется неделями, у Азербайджана он исчисляется месяцами. В этой области наше превосходство в разы выше.


— Вы, наверное, к этому добавляете и бесплатное приобретение оружия из России, о котором упоминали в начале беседы?

— Речь идет не только об оружии, потому что война не ограничивается оружием, сюда входят снабжение, обеспечение продуктами питания, решение медицинских вопросов, и в то же время нужно учитывать и экономическое положение страны. Здесь интересный нюанс в том, что экономика Армении годами действовала как составная часть экономики России. То есть, экономика Армении очень сильно зависит от экономики России, крупные компании указываются в качестве составной части компаний этой страны или в качестве местных представительств, даже производство и продажа электроэнергии находятся в руках русских.

Кроме того, армянский драм сильно привязан к российскому рублю, по причине того, что в России проживает около 2 миллионов армян. По сравнению с докризисным периодом объём отправленной ими в свою страну валюты находился максимум на уровне около 2,7 миллиарда долларов в 2014 году. Это примерно годовой бюджет страны. Сейчас он тоже снизился, потому что в России, а также в мире, есть проблемы, вызванные инфекцией COVID-19, к тому же обесценивание российского рубля не прошло незаметно для национальной валюты Армении. Сегодня внутренний потенциал Армении серьезно ослабляется как инфляцией, так и внешними факторами. Но, возможно, в плане оружия помощь продолжится, и поэтому какое-то время они продержатся. В любом случае, повторю, что экономика — это не только оружие.


— А что может измениться, если принять во внимание помощь от армянского лобби, проживающего во Франции и США?

— Около 15% бюджета Армении формируется за счет грантов, предоставляемых со стороны лобби. В прошлом году в ее госбюджет от диаспоры поступила помощь в размере 290 миллионов долларов, и, очень возможно, она будет продолжена. Но должен быть и экономический подъем, сколько бы ни оказывалось помощи, если колеса экономики не будут вращаться, они будут направлять помощь на питание. В течение последних трех-четырех лет Армения придавала большое значение туризму. С приходом Пашиняна к власти это еще более ускорилось. Они акцентировали свое внимание на иранских и европейских туристах. У нас было по-другому, фокус был больше на арабских туристах. В данным момент закрытие границ и проблема пандемии нанесли очень серьёзный удар по туризму с начала года. Если в прошлом году от туризма поступило около 1 миллиарда долларов, теперь этого нет. С этой точки зрения, даже если будет помощь из-за границы, экономика Армении не сможет выдержать войну вследствие очень ограниченного подъема и внутренних ресурсов.


— Теперь о положении в Азербайджане. В условиях падения цен на нефть какие последствия для экономики Азербайджана может иметь продолжение войны?

— В экономике Азербайджана годами существуют хронические проблемы, и мы это критикуем. Мы, наверное, и впредь продолжим критиковать, потому что проблемы остаются. Во-первых, государство оказывает очень сильное вмешательство в экономику, инвестиционные условия не очень хорошие, правительству не удалось наладить отношения со многими зарубежными организациями, например, они не хотят вступать во Всемирную торговую организацию.

Наконец, с прошлого года зависимость от нефти скорее возросла, чем снизилась. Когда в 2015 году цена на нефть упала, можно было подумать, что правительство готово к реализации определенных программ. Мы даже риторически были этому свидетелями, хотя они и заявили об этом, зависимость от нефти увеличилась. В 2015 году 49 процентов бюджета находились в прямой зависимости от ГНФ, в бюджете этого года эта цифра составляет 58 процентов. Добавим к этому проблемы, вызванные пандемией. Страна закрыта с марта, и это оказало серьезное влияние на туристические объекты, объекты общественного питания и спортивные объекты. Учтите, что средняя цена на нефть в этом году составит в лучшем случае 40 долларов, поскольку в январе-феврале она была близка к 70 долларам. Это означает, что ГНФ потратит приблизительно на 4 миллиарда долларов больше чем заработает, такая ситуация создаётся впервые.

В худшем случае мы направим 3-5% доходов фонда на накопление и таким образом мы впервые будем вынуждены потратить больше, чем заработаем. Эта тенденция сохранится и в следующем году, поскольку ожидается низкая цен на нефть, так как неизвестно, когда закончится пандемия, только началась вторая волна и, вероятно, это повлияет и на цену на нефть. По-моему, цена на нефть в конце октября — начале ноября может варьироваться в пределах 30 долларов. Если мы постепенно не устраним зависимость экономики от нефти, в будущем возможны проблемы. На данный момент ресурсов для операции по выводу армянской армии с оккупированных территорий еще достаточно. Но этот ресурс — ресурс будущих поколений, поэтому правительство уже сейчас должно глубоко задуматься о будущем экономики. Любая война в любом случае заканчивается миром, и после освобождения наших земель от оккупации работать по старой модели будет невозможно.


— Кстати о будущем. Освобождено два района, один поселок, села. Нет сомнений в том, что инфраструктура и экономика в этих регионах и в районах, которые будут освобождены в будущем, будут строиться с нуля, но сколько примерно для этого нужно денег?

— На самом деле это очень сложный вопрос. Очень вероятно, что будут освобождены и другие районы. В ближайшие дни мы получим радостные вести об освобождении других регионов. Можно сказать, что речь идет не о миллионах, а о миллиардах, может быть, понадобится и 10, и 20, и 30 миллиардов. Речь будет идти не только об инфраструктуре, в первую очередь нужно провести работу по очистке от мин. А инфраструктура должна создаваться с нуля.


— В некоторые из этих районов газ не был проведен и в советское время…

— Да, система подачи газа и электричества должна быть создана заново. Электроэнергия в Нагорный Карабах шла из Армении. Поэтому мы должны уже сейчас думать, для восстановления освобожденных от оккупации территорий и реконструкции инфраструктуры собственных средств Азербайджана недостаточно. Теперь мы должны стараться привлечь иностранных инвесторов, даже азербайджанских бизнесменов, живущих за границей, на хороших условиях. Инвесторы не приходили в Азербайджан из-за проблем с судами, монополии и управленческого произвола. Одной из угроз была война, и теперь, когда фактор оккупации будет устранен, мы должны параллельно улучшать управление, строить судебную систему на основе принципа справедливости, управление экономикой должно быть направлено на коллективные и долгосрочные цели для того, чтобы привлечь иностранных инвесторов. Нам будет сложно это сделать без иностранных инвесторов. Что касается лучших инвесторов, то в последнее время мы видим, как наши южные братья наблюдают за военными действиями, там есть достаточное количество азербайджанских бизнесменов. Для них необходимо создать более открытые условия, то есть создать налоговую гавань с нулевым процентом налогообложения вдоль реки Араз с тем, чтобы они вкладывали инвестиции. Если южанам будут даны гарантии, они с большим энтузиазмом будут вкладывать средства в аграрный сектор и производство.


— Что вы можете сказать об экономическом потенциале находящихся под оккупацией районов?

— Главное — это аграрный сектор. За несколько месяцев до войны нашей самой обсуждаемой проблемой была вода. Внутренние ресурсы Азербайджана слабы. Важнейшим ресурсом этих районов является вода, реки Суговушан, Сарсанг, Араз. Также есть природные ресурсы, месторождения золота в Кяльбаджаре и т. д. Также природная вода. Один баррель нефти составляет 157 литров, сейчас продается по 40 долларов, если поделить на литры, получается 20-30 центов за литр, а 1 литр качественной минеральной воды стоит 2 евро. То есть, если мы сможем вывести природные воды Кяльбаджара и Лачина на внешние рынки с помощью иностранных инвесторов, это будет означать миллионы. Я не говорю, что к этой работе можно будет приступить быстро, но программы нужно готовить. Потому что у нас должны быть планы, ориентированные на будущее. Возвращение Карабаха и семи районов, обеспечение территориальной целостности также положительно скажется на экономическом потенциале. Однако нельзя пользоваться старой системой управления и местных исполнительных властей. Для восстановления этих районов потребуется новая экономическая и управленческая система.

— Здесь есть несколько интересных нюансов. Если посмотреть на макроэкономические показатели, то бюджет Азербайджана больше бюджета Армении примерно в 5 раз, а его валовый внутренний продукт примерно в 5,5 раза, то есть экономическое превосходство было очевидно. Чисто с точки зрения вооружения интересным моментом является то, что оружие часто предоставлялось Армении бесплатно — в основном Россией, потому что являясь членом Организации Договора о коллективной безопасности они получали его бесплатно, а иногда покупали его под дешевый долгосрочный кредит.

Азербайджан всегда покупал оружие как у России, так и у Беларуси за счет своего военного и государственного бюджета. С этой точки зрения, вооружение Армении создало несоответствие относительно их госбюджета. По этой причине, несмотря на уничтожение в последнее время их военной техники на сумму в среднем около 2 миллиардов долларов, кое-что еще остается. Это говорит о том, что Армения покупала оружие с побочными эффектами, не трогая свой госбюджет. Если бы это происходило исключительно за счет государственного бюджета — ее государственный бюджет составляет 3,6 миллиарда долларов, около 30 процентов которых составляет военный бюджет в размере 900 миллионов долларов — на войну его бы им не хватило. Это значит, что оружие предоставляется Армении бесплатно, в связи с чем Россия и подвергается критике в последнее время. Однако в течение многих лет путем увеличения своего военного бюджета Азербайджан покупал за границей достаточно много оружия, а с 2016 года предпочтение отдавалось более современному оружию. На мой взгляд, после боев в апреле 2016 года было принято решение о закупке современного оружия.


— Война длится уже более 20 дней. Сколько еще смогут продержаться экономики обеих стран?

— Потенциал у Азербайджана больше, у него имеется около 41 миллиарда долларов золотовалютных резервов. Это позволяет вести войну в течение длительного периода. Правда, нельзя все валютные резервы потратить на войну, потому что существенная часть бюджета формируется за счет Государственного нефтяного фонда (ГНФ). Пятьдесят девять процентов бюджета текущего года сформировано за счет трансфертов из ГНФ. Но в целом, если экономический потенциал Армении для ведения войны исчисляется неделями, у Азербайджана он исчисляется месяцами. В этой области наше превосходство в разы выше.


— Вы, наверное, к этому добавляете и бесплатное приобретение оружия из России, о котором упоминали в начале беседы?

— Речь идет не только об оружии, потому что война не ограничивается оружием, сюда входят снабжение, обеспечение продуктами питания, решение медицинских вопросов, и в то же время нужно учитывать и экономическое положение страны. Здесь интересный нюанс в том, что экономика Армении годами действовала как составная часть экономики России. То есть, экономика Армении очень сильно зависит от экономики России, крупные компании указываются в качестве составной части компаний этой страны или в качестве местных представительств, даже производство и продажа электроэнергии находятся в руках русских.

Кроме того, армянский драм сильно привязан к российскому рублю, по причине того, что в России проживает около 2 миллионов армян. По сравнению с докризисным периодом объём отправленной ими в свою страну валюты находился максимум на уровне около 2,7 миллиарда долларов в 2014 году. Это примерно годовой бюджет страны. Сейчас он тоже снизился, потому что в России, а также в мире, есть проблемы, вызванные инфекцией COVID-19, к тому же обесценивание российского рубля не прошло незаметно для национальной валюты Армении. Сегодня внутренний потенциал Армении серьезно ослабляется как инфляцией, так и внешними факторами. Но, возможно, в плане оружия помощь продолжится, и поэтому какое-то время они продержатся. В любом случае, повторю, что экономика — это не только оружие.


— А что может измениться, если принять во внимание помощь от армянского лобби, проживающего во Франции и США?

— Около 15% бюджета Армении формируется за счет грантов, предоставляемых со стороны лобби. В прошлом году в ее госбюджет от диаспоры поступила помощь в размере 290 миллионов долларов, и, очень возможно, она будет продолжена. Но должен быть и экономический подъем, сколько бы ни оказывалось помощи, если колеса экономики не будут вращаться, они будут направлять помощь на питание. В течение последних трех-четырех лет Армения придавала большое значение туризму. С приходом Пашиняна к власти это еще более ускорилось. Они акцентировали свое внимание на иранских и европейских туристах. У нас было по-другому, фокус был больше на арабских туристах. В данным момент закрытие границ и проблема пандемии нанесли очень серьёзный удар по туризму с начала года. Если в прошлом году от туризма поступило около 1 миллиарда долларов, теперь этого нет. С этой точки зрения, даже если будет помощь из-за границы, экономика Армении не сможет выдержать войну вследствие очень ограниченного подъема и внутренних ресурсов.


— Теперь о положении в Азербайджане. В условиях падения цен на нефть какие последствия для экономики Азербайджана может иметь продолжение войны?

— В экономике Азербайджана годами существуют хронические проблемы, и мы это критикуем. Мы, наверное, и впредь продолжим критиковать, потому что проблемы остаются. Во-первых, государство оказывает очень сильное вмешательство в экономику, инвестиционные условия не очень хорошие, правительству не удалось наладить отношения со многими зарубежными организациями, например, они не хотят вступать во Всемирную торговую организацию.

Наконец, с прошлого года зависимость от нефти скорее возросла, чем снизилась. Когда в 2015 году цена на нефть упала, можно было подумать, что правительство готово к реализации определенных программ. Мы даже риторически были этому свидетелями, хотя они и заявили об этом, зависимость от нефти увеличилась. В 2015 году 49 процентов бюджета находились в прямой зависимости от ГНФ, в бюджете этого года эта цифра составляет 58 процентов. Добавим к этому проблемы, вызванные пандемией. Страна закрыта с марта, и это оказало серьезное влияние на туристические объекты, объекты общественного питания и спортивные объекты. Учтите, что средняя цена на нефть в этом году составит в лучшем случае 40 долларов, поскольку в январе-феврале она была близка к 70 долларам. Это означает, что ГНФ потратит приблизительно на 4 миллиарда долларов больше чем заработает, такая ситуация создаётся впервые.

В худшем случае мы направим 3-5% доходов фонда на накопление и таким образом мы впервые будем вынуждены потратить больше, чем заработаем. Эта тенденция сохранится и в следующем году, поскольку ожидается низкая цен на нефть, так как неизвестно, когда закончится пандемия, только началась вторая волна и, вероятно, это повлияет и на цену на нефть. По-моему, цена на нефть в конце октября — начале ноября может варьироваться в пределах 30 долларов. Если мы постепенно не устраним зависимость экономики от нефти, в будущем возможны проблемы. На данный момент ресурсов для операции по выводу армянской армии с оккупированных территорий еще достаточно. Но этот ресурс — ресурс будущих поколений, поэтому правительство уже сейчас должно глубоко задуматься о будущем экономики. Любая война в любом случае заканчивается миром, и после освобождения наших земель от оккупации работать по старой модели будет невозможно.


— Кстати о будущем. Освобождено два района, один поселок, села. Нет сомнений в том, что инфраструктура и экономика в этих регионах и в районах, которые будут освобождены в будущем, будут строиться с нуля, но сколько примерно для этого нужно денег?

— На самом деле это очень сложный вопрос. Очень вероятно, что будут освобождены и другие районы. В ближайшие дни мы получим радостные вести об освобождении других регионов. Можно сказать, что речь идет не о миллионах, а о миллиардах, может быть, понадобится и 10, и 20, и 30 миллиардов. Речь будет идти не только об инфраструктуре, в первую очередь нужно провести работу по очистке от мин. А инфраструктура должна создаваться с нуля.


— В некоторые из этих районов газ не был проведен и в советское время…

— Да, система подачи газа и электричества должна быть создана заново. Электроэнергия в Нагорный Карабах шла из Армении. Поэтому мы должны уже сейчас думать, для восстановления освобожденных от оккупации территорий и реконструкции инфраструктуры собственных средств Азербайджана недостаточно. Теперь мы должны стараться привлечь иностранных инвесторов, даже азербайджанских бизнесменов, живущих за границей, на хороших условиях. Инвесторы не приходили в Азербайджан из-за проблем с судами, монополии и управленческого произвола. Одной из угроз была война, и теперь, когда фактор оккупации будет устранен, мы должны параллельно улучшать управление, строить судебную систему на основе принципа справедливости, управление экономикой должно быть направлено на коллективные и долгосрочные цели для того, чтобы привлечь иностранных инвесторов. Нам будет сложно это сделать без иностранных инвесторов. Что касается лучших инвесторов, то в последнее время мы видим, как наши южные братья наблюдают за военными действиями, там есть достаточное количество азербайджанских бизнесменов. Для них необходимо создать более открытые условия, то есть создать налоговую гавань с нулевым процентом налогообложения вдоль реки Араз с тем, чтобы они вкладывали инвестиции. Если южанам будут даны гарантии, они с большим энтузиазмом будут вкладывать средства в аграрный сектор и производство.


— Что вы можете сказать об экономическом потенциале находящихся под оккупацией районов?

— Главное — это аграрный сектор. За несколько месяцев до войны нашей самой обсуждаемой проблемой была вода. Внутренние ресурсы Азербайджана слабы. Важнейшим ресурсом этих районов является вода, реки Суговушан, Сарсанг, Араз. Также есть природные ресурсы, месторождения золота в Кяльбаджаре и т. д. Также природная вода. Один баррель нефти составляет 157 литров, сейчас продается по 40 долларов, если поделить на литры, получается 20-30 центов за литр, а 1 литр качественной минеральной воды стоит 2 евро. То есть, если мы сможем вывести природные воды Кяльбаджара и Лачина на внешние рынки с помощью иностранных инвесторов, это будет означать миллионы. Я не говорю, что к этой работе можно будет приступить быстро, но программы нужно готовить. Потому что у нас должны быть планы, ориентированные на будущее. Возвращение Карабаха и семи районов, обеспечение территориальной целостности также положительно скажется на экономическом потенциале. Однако нельзя пользоваться старой системой управления и местных исполнительных властей. Для восстановления этих районов потребуется новая экономическая и управленческая система.

ГлавнаяВидео«Для восстановления районов потребуется новая экономическая и управленческая система»