В Азербайджане невозможно даже приблизительно выяснить численность ЛГБТ-сообщества, потому что большинство тщательно скрывает свою сексуальную ориентацию. В стране, которую в пятый раз
признали
самой гомофобной в Европе, гомосексуалы не просто не говорят открыто о своей сексуальности, но тщательно скрывают ее даже от самых близких людей. И этому есть серьезные причины.
«Скажите маме, что я очень люблю ее»
Единственный гомосексуал в стране, совершивший каминг-аут, открыто защищавший права представителей ЛГБТ Иса Шахмарлы повесился в 2014 году. Незадолго до самоубийства он написал свой последний пост на Фейсбук: «Я ухожу… Эта страна, этот мир не для меня…. Ухожу, чтобы быть счастливым. Скажите маме, что я очень люблю ее… Прощайте».
Родственники не разрешили друзьям 20-летнего парня проводить его в последний путь, и им пришлось тайно посетить могилу Исы уже после его похорон. Знакомые говорили, что самоубийство связано с конфликтами между Исой и его родственниками. Незадолго до самоубийства родители отказались от него, мать заявила, что у нее нет гомосексуального сына.
Гюльнара Мехтиева, представитель “Организации азербайджанских меньшинств” рассказывает, чем может обернуться для представителей ЛГБТ признание в своей сексуальности:
«Был гей из Сумгаита, отец, узнав о его ориентации, избил его, выгнал из дома, и даже отправился на место работы сына и добился его увольнения. Еще был случай, когда мать пыталась поджечь своего ребенка. Это было где-то в 2014 году. Его избили ремнем, на теле парня были ужасные ссадины после побоев. Был еще случай, когда мать полностью отказалась от сына, отказывалась с ним видеться».
23-летняя Самира (имя изменено) из Баку говорит, что открылась маме в 15 лет, почти сразу после того, как поняла сама. Мать не приняла всерьез ее слова, и сказала, что с возрастом все пройдет. А вот реакция брата была абсолютно другой. Он жил тогда в Москве, и заручившись согласием родителей, забрал сестру к себе. Здесь Самира, тогда еще подросток, прошла все круги ада.
«В течение года он мучил меня, избивал, оскорблял. Говорил, если не изменишься, я убью тебя. Он мне давал таблетки, говорил, ты больная, я тебя вылечу, — рассказывает она. – Через год я притворилась, что якобы «вылечилась», и у меня уже есть чувства к парням, хочу замуж, когда вырасту. Он мне поверил и привез в Азербайджан».
Сейчас Самира скрывает свою ориентацию ото всех, даже от мамы. Она уверена, что если еще раз попытается заговорить на эту тему с матерью или братом, ей придется пройти через те же мучения. А отец, который несколько лет назад ушел из семьи, уже после первого признания отказался от общения с ней.
«Я считаю, что в Азербайджане основная причина отказа родителей от детей не религия, а боязнь того, что скажут люди. Этот страх управляет всей нашей жизнью. И родители из страха упасть в глазах родственников, общества даже готовы пожертвовать детьми», — говорит Гюльнара Мехтиева.
«Ты сможешь убить его? Нет. Тогда прими»
Но нам все же удалось найти две семьи, которые не отказались от своих ЛГБТ-детей, продолжают с ними общаться, хотя принять гомосексуальность своего ребенка им было непросто. О своей реакции на признание сыновей матери рассказывали со слезами на глазах, тщательно избегая таких слов, как «гомосексуальность», «сексуальная ориентация», заменяя их на «это», «такое». Для обеих мам признание детей в своей сексуальной ориентации стало переломным моментом.
«Я долго плакала, никак не могла прийти в себя, не выходила из дома, не знала, как дальше жить, чуть не наложила на себя руки», — рассказывает мама 36-летнего Шамиля (имя изменено). Сразу после разговора он уехал из дома. Мама рассказала о каминг-ауте сына мужу и вместе они нашли в себе силы не отвернуться от сына. Сейчас об ориентации Шамиля знают только члены семьи — отец, мать и две сестры. «Дочери сразу сказали, что Шамиль как был их братом, так им и останется», — говорит мама.
И второй нашей героине пройти через это «испытание» помогла дочь. Сын признался в своей ориентации в письме лет шесть тому назад, ему тогда был 21 год.
«Я никак не могла этого принять. Мы тогда жили в деревне, а Рауф (имя изменено) — в Баку, я приехала к нему, он жил с парнем. И тогда он мне сказал — мама, я такой, или ты должна меня принять или нет. Я вернулась домой, меня успокоила дочь. Она была мне самой большой поддержкой в это время. Она сказала, его невозможно сейчас изменить. Ты сможешь убить его? Нет. Тогда прими».
«Я боюсь за мужа, дочерей»
Гомосексуальность Рауфа и Шамиля тщательно скрывается обеими семьями даже от близких. Даже несмотря на то, что их сыновья уже несколько лет не живут в Азербайджане. Родители говорят, что очень боятся реакции окружающих, боятся за остальных детей, боятся стать изгоями, посмешищем.
«Сама я бы и сегодня закричала на весь мир, что мой сын такой, сказала бы всем родственникам, знакомым – хотите, принимайте, хотите — нет. Но я боюсь за мужа, дочерей», — говорит мать Шамиля.
Шамиль и Рауф покинули Азербайджан почти в одно и то же время, после «сентябрьских погромов» 2017 года
. Тогда полиция задерживала представителей ЛГБТ-сообщества на улице, забирала их в полицейские участки прямо из квартир. В течение нескольких дней были задержаны около сотни человек, их оскорбляли, били и насиловали. Власти Азербайджана утверждали, что целью рейдов была борьба с проституцией. Но Шамиль, выпускник МГУ, юрист по профессии, работавший на тот момент по специальности в Баку, также подвергся гонениям. Ему пришлось уволиться, выехать из съемной квартиры (таковы были требования работодателя и хозяина квартиры), а затем и вовсе покинуть Азербайджан.
Тогда за геев не заступилась даже местная оппозиция, которая обычно не оставляет без внимания вопиющие нарушения прав человека в Азербайджане.
“Если бы мы взялись защищать ЛГБТ, мы столкнулись бы с непониманием со стороны консервативного общества», — сказал тогда Ядигар Садыглы, заместитель председателя оппозиционной партии Мусават.
«Пусть живет свободно»
Мать Рауфа, который сейчас живет в Норвегии, сильно скучает по сыну, но не хочет, чтобы он возвращался. Все, чего она хочет для сына, чтобы у него была возможность устроить там свою жизнь и больше не возвращаться в Азербайджан.
Почти о том же мечтает мама Шамиля. «Он не мог чувствовать себя здесь свободно, чувствовал себя здесь чужим. И поэтому уехал. Я с пониманием приняла его отъезд. Подумала, пусть живет свободно, живет так, как ему хочется», — говорит она.
А не имеющая возможности не только выехать из страны, но даже без спроса выйти на время из дома (прийти на встречу с нами ей стоило больших трудов) Самира все еще надеется на понимание общества. «Я хочу обратиться ко всем, пожалуйста, пытайтесь понять людей. Поставьте себя на их место, подумайте, что и ваш сын может быть таким или ваша дочь», — говорит она. Но главные ее слова все же были обращены именно к матери: «Мама, я тебя очень люблю. Прошу тебя, не слушай брата, сестру, кого-то другого. Пожалуйста, послушай меня. Подумай, что если вы меня не примете, я могу покончить с собой. Подумайте и об этом, пожалуйста».
При поддержке “Медиасети”
