Для Азербайджана Турция является особым партнёром, первым признавшим независимость Азербайджана, и к тому же являющимся членом НАТО. Это даёт Азербайджану серьёзный шанс модернизировать военный сектор. Поэтому Баку придаёт сотрудничеству с Турцией в военной сфере первостепенное значение. В 90-е годы ХХ века военные контакты с Турцией ограничивались только содействием в обучении военных кадров Азербайджана в соответствии с «Соглашением о военном образовании» от 1992 года. Но с 1994 года, когда Азербайджан присоединился к программе «Партнёрство ради мира», сотрудничество становится всё более интенсивным. В 1996 году было подписано азербайджано-турецкое «Соглашение о сотрудничестве в военно-технической и военно-образовательной областях». Правда, Азербайджан избегал тесного партнёрства как с НАТО, так и с возглавляемой Россией «Организацией договора о коллективной безопасности». И даже не декларировал военное сотрудничество с Турцией официально, остерегаясь раздражать играющую значительную роль в карабахском конфликте Россию. Но после внесения в 2010 году изменений в «Договор о коллективной безопасности» между Россией и Арменией, определяющих льготные условия поставок вооружений и военной техники для сил обороны Армении и из-за неудовлетворённости переговорами по Нагорному Карабаху, в 2010 году был заключён «Договор о стратегическом партнёрстве и взаимопомощи между Азербайджаном и Турцией». Баку рассматривал Турцию, как канал укрепления связей с НАТО, а в альянсе приветствовали, что натовская страна расширяет контакты с одной из республик бывшего СССР. Турция и Азербайджан обязались оказывать взаимное содействие в случае вооружённой агрессии в отношении друг друга. Также договором предусматриваются техническое перевооружение, проведение совместных военных операций, взаимодействие в военно-технической сфере, совместные военные учения и военная подготовка. А меморандум Минобороны Азербайджана и турецкой оружейной компании Otokar, предусматривает сотрудничество в области производства оружия для пехоты и других видов вооружений. Также не стоит сбрасывать со счетов, что Азербайджан одна из стран, производящих свой беспилотник.
Бюджетные расходы на оборону Азербайджана на 2017 год составят около $1,8 млрд, что на 6,9% больше чем в 2016 году. В целом, расходы Азербайджана на оборону составят 17,4% всех бюджетных расходов за 2017 год. Для сравнения: Армения планирует потратить на оборону в 2017 году около $439,7млн, а Грузия – около $309,5млн. Правда, Турция не обязана автоматически вмешиваться в конфликт в случае агрессии в отношении Азербайджана, но сможет вмешаться после «дополнительных консультаций».
Всё это свидетельствует, что оба государства формируют единый взгляд на региональные проблемы, но никак не означает тенденцию формирования единой армии, о чём ещё в 2013 году говорил член парламентского комитета по безопасности и обороне Азербайджана Захид Орудж. Он даже призывал переосмыслить выражение «Одна нация, два государства» как «Одна нация, единая армия». Это вызвало бы недовольство России, не говоря об Армении, где крайне болезненно реагируют на такого рода планы. Недавнее свидетельство этого – состоявшееся в конце апреля 2017 года факельное шествие в Ереване (в связи с годовщиной событий 1915 года в Османской империи), в ходе которого были сожжены государственные флаги Азербайджана и Турции.
Несмотря на тесное сотрудничество, вряд ли Баку разрешит Турции обустроить на своей территории военную базу, чтобы не раздражать Россию и Иран, приглашая страну-участницу НАТО обосноваться на азербайджанской земле. Однако, Алиев неоднократно заявлял, что если Минские переговоры не принесут результаты, то Азербайджан “имеет полное право силой освободить оккупированные азербайджанские территории” и неизвестно на что пойдёт Баку, если новая война в Карабахе покажется ему неизбежной, что вполне возможно, если вспомнить апрельские военные действия 2016 года. Сегодня для Азербайджана приоритетными являются экономические проекты. Но договор в какой-то степени гарантирует помощь со стороны Анкары в случае эскалации военных действий в Нагорном Карабахе.
В определённом смысле, сохраняя хорошие отношения с Баку, Анкара оказалась в зависимости от интересов Азербайджана. Возможно, Турция хотела бы постепенно отодвинуть на задний план карабахскую проблему и нормализовать отношения с Арменией, торговля с которой, несмотря на конфликт, превышает $100 млн. Но, если Турция вдруг решит игнорировать азербайджанские интересы, то потеряет опору в своей ближневосточной политике и мост на тюркоязычные страны Центральной Азии.
Однако в политике самой Турции сегодня наблюдается неопределённость, в том числе и в военной сфере, что связано с достаточно независимым поведением Анкары в НАТО. В течение многих десятилетий Турция оставалась верным членом альянса, вносила значительный вклад в деятельность НАТО и занимает в альянсе одно из первых мест по количеству выделяемых войск.
Турция является одним из пяти государств-членов альянса, которые имеют на своей территории ядерные боеприпасы НАТО в виде 70 тактических ядерных бомб США типа B61-3/4 хранящихся на самой восточной базе ВВС США и НАТО в Европе — Инджирлик, на юге Турции, недалеко от границы с Сирией. От 10 до 20 этих бомб предназначены для использования турецкими военно-воздушными силами. Для этого в составе ВВС Турции сформирована 142 эскадрилья истребителей-бомбардировщиков. Примечательно, что оставшиеся пятьдесят бомб выделены в распоряжение ВВС США, но на базе нет американских военных самолётов, способных нести ядерные заряды, т.к. правительство Турции отказало США в этом, чтобы не допустить полного подчинения базы командованию НАТО, что является единственным случаем в практике альянса. При необходимости Вашингтону придётся посылать туда самолёты специально. Всего на территории Турции построено более 60 различных военных объектов, аэродромов, военно-морских баз, стартовых позиции ракет, включая радиолокационную станцию раннего оповещения системы «Эгида» в городе Малатья.
Но сегодня в НАТО считают, что Турция не ведёт себя как надёжный партнёр, хотя и соблюдает правила отношений с альянсом. Анкара активизировала военные связи с Россией и Китаем и препятствует развитию военного сотрудничества между НАТО и ЕС из-за нерешённости проблемы Кипра, негативно влияющей на взаимоотношения Турции с Грецией — другим членом альянса. Оказываемое ЕС содействие Кипру становится серьёзной преградой в деле вступления Турции в ЕС. Также, Анкара препятствует проведению встреч между НАТО и представителями комитета ЕС по вопросам политики и безопасности, утверждая, что Кипр не является членом или партнёром НАТО. Нелишне упомянуть и разногласия по сирийской проблеме, из-за которых экс-председатель военного комитета альянса, немецкий генерал Харальд Куят даже заявил, что в борьбе с ИГИЛ помощь турок вначале была «сомнительной» и что «Турция никогда не была тем членом НАТО, на которого можно было бы положиться на 100%».
Кроме того, Запад обвиняет турецкий режим в репрессиях в отношении заговорщиков, пытавшихся организовать переворот в 2016 году, давлении на средства массовой информации и планах по возвращению смертной казни. А после недавнего референдума в Турции, расширяющего полномочия президента, в ЕС и НАТО сформировалось мнение, что президент Эрдоган превращается в «претенциозного авторитарного лидера, режим которого преследует политическую оппозицию», что «сегодня на Ближнем Востоке не осталось практически ни одного дружественного Турции государства» и, что «после ошибок Турции в Сирии, Тегеран и Анкара поменялись местами и когда станут возникать всевозможные угрозы в адрес Турции, то перед ней повесят замок на воротах генштаба НАТО в Брюсселе».
Однако и у самой Турции немало претензий к европейским и американским союзникам. Среди прочего то, что к подготовке государственного переворота, среди прочих, оказались причастны начальник авиабазы Инджирлик генерал Бекыр Эрджан Ван и несколько высокопоставленных военных чинов. Но это только одна капля масла, подлитая в огонь. На Мюнхенской конференции по безопасности министр обороны Турции Фикри Ишык заявил, что «НАТО в настоящее время не выполняет своих обязательств на юго-восточном фланге», которые «необходимо распространить не только на восточное, но и на южное направление». И в этих словах отражены основные причины недовольства Турции, рассчитывавшей стать главным партнёром НАТО на Ближнем Востоке и укрепить свое влияние в регионе. Именно в этом контексте Турция рассматривала «арабскую весну» в государствах, являвшихся геополитическими конкурентами Анкары. Но в НАТО рассудили по другому, считая, что Турция даже «в географическом смысле не относится к Северной Атлантике» и «у Турции мало общего с другими членами НАТО».
Но министр иностранных дел Турции Ахмет Давудоглу считает, что политический вес Турции в НАТО увеличился и, что ее членство в НАТО «не ставится под вопрос, а сближение с Россией — не предупреждение Западу». Позиция Анкары основывается на том, что Турция — связующее звено между НАТО и арабским миром, а пролив Босфор делает ее «воротами в Чёрное море». Если Анкара перестанет быть членом Североатлантического альянса то, как опасаются эксперты, это усилит влияние России. О такой возможности говорят, например, слухи о покупке Турцией российских зенитно-ракетных комплексов С-400, а не аналогичных систем в странах атлантического альянса. Причина этого шага — отказ немецких предприятий обеспечить запчастями турецкие танки “Леопард”, которые Турция покупала у Германии. После участия в сирийском конфликте эти танки нуждались в ремонте, который немцы обязаны были предоставить по договору.
Разумеется, несмотря на все эти противоречия, США и НАТО продолжают рассматривать Турцию как важного партнёра, прежде всего, на Ближнем Востоке, и заинтересованы в тесном сотрудничестве с Анкарой. Но ощущаются попытки ограничить влияние Турции в НАТО из опасения, что её политика может привести к возникновению кризиса в альянсе. Особенно после того, как западные политики поняли, что операция «Щит Евфрата», которая начиналась как поход Турции против ИГИЛ, трансформировалась в антикурдскую акцию и начала превращаться в новый очаг сирийской войны.
Очевидно, что всё это отражает не только противоречия между Турцией и Западом, но и проблемы региональной политики и глобальной безопасности в целом. Турция использует членства в НАТО для давления на ЕС и не желает отдаляться от альянса. Ведь вступление Турции в Евросоюз пока не подтверждено и, скорее всего, будет заморожено. Но, в конечном счете, у Евросоюза не будет другого выбора, как наладить отношения с Анкарой, которая нужна для разрешения кризиса с беженцами и борьбы против радикальных исламистов. Но ясно, что меняется вся система международных отношений и, принимая во внимание тесное азербайджано-турецкое сотрудничество, открытым остаётся вопрос, какое место займёт в этой системе Азербайджан.
Тамаз Папуашвили — доктор философских наук
