Сейчас здесь нет ничего, что напоминало бы об этом городе
Умереть, быть уничтоженным, стертым с лица земли… годами я писала и о смерти, и о боли, причиняемой потерей близкого человека. И никогда не думала, что умирают не только живые существа, но, оказывается, умирают и города…
Когда я узнала, что поеду в освобожденный от оккупации Физули, я и не представляла себе, каким я его увижу.
Я узнала, что для журналистов организовывается поездка в освобожденные от оккупации города, и обратилась в Администрацию президента. Ответ не заставил себя ждать: «Это невозможно, так как Мейдан ТВ не поддерживает нашу политику».
«Мейдан ТВ не поддерживает ничью политику», — мои слова так и повисли в воздухе. Я совершила еще одну попытку и написала напрямую помощнику президента Хикмету Гаджиеву, отметив, что хочу подготовить репортаж. На этот раз получилось, и я пополнила ряды журналистов, отправившихся в Физули.
Следы войны
По ведущей в Физули дороге нас сопровождала машина Государственной дорожной полиции. Когда нам сказали, что мы приехали в район, мы вышли из автобуса и продолжили свой путь на микроавтобусах модели «Sprinter». Так как дороги были не асфальтированные и с выбоинами, наш автобус не смог бы по ним ехать. Водитель автобуса обратил наше внимание на разбитую машину на правой стороне дороги и сказал: «Смотрите, отсюда начинаются территории, которую мы освободили от оккупации».
На равнинах, которые мог охватить глаз, можно было видеть следы войны. На продолжении всего пути нам встречались принадлежавшие армянским воинским подразделениям уничтоженные грузовые автомобили, сгоревшие танки и выбоины от снарядов. А также одежда солдат, их сумки, бинты, спальные мешки… Изредка попадались и полные патронов магазины и оружейные ящики. Все небольшие скалы, предположительно, использовались армянскими военными в качестве убежищ.
С первого взгляда было ясно, что до войны в конце сентября 2020-го Физули использовался не как населенный пункт, а только в военных целях. Потому что на дорогах не было ни указателя с названием населенного пункта, ни строений, которые указывали бы на то, что в них жили.
Разорвавшаяся ракета, захваченные трофеи…
Сначала журналистов отвезли к территории, на которую был выпущен фосфорный снаряд. Артиллерийский снаряд не взорвался, он должен был быть уничтожен сотрудниками Национального агентства по разминированию территорий (ANAMA), а мы должны были снять все это на камеры. Мы собрались на значительном расстоянии от территории, директор ANAMA Газанфар Ахмедов отсчитал от пяти и снаряд был уничтожен, в воздух поднялся белый туман. Для тех, кто видел войну только в фильмах, эта сцена могла бы показаться обычной, безболезненной…
Журналистов ознакомили с еще одним устройством. Газанфар Ахмедов сообщил, что ракеты, выпущенные с этого устройства, принадлежавшего армянским вооруженным подразделениям и хранившегося во рве, поражали территорию площадью 18 км.
Среди военных трофеев были танки, автомобили. А воинская часть, принадлежавшая армянским воинским подразделениям, была полностью забита оружием.
Руины Физули
Наконец, наш автокараван отправился в райцентр. Полуразрушенные строения, заросшие территории заставляли усомниться в том, что здесь когда-то жили люди. По всему пути только в одном месте — за развалившимся забором — были хурмовое дерево и смоковница с плодами. А также кусты ежевики с засохшими на них ягодами…
А над строением, которое, как предполагается, использовалось в качестве штаба армянских вооруженных соединений, развевался Азербайджанский флаг.
Кладбища были уничтожены, могильные камни развалились
Мы остановились на дороге, покрытой грязью и окруженной руинами, и нам сказали: «Это центр Физули». Почти все мы в изумлении оглядывались в поисках признаков жизни в этом месте, которое мы называли районом, городом. Некоторое время спустя, после знакомства, сотрудница газеты «New York Times» Карлотта скажет: «Ты тоже шокирована увиденным?»
Это было действительно шокирующее зрелище. На мгновение мне показалось, что это населенный пункт, существовавший тысячелетия назад и обнаруженный теперь во время раскопок. Хотя с момента оккупации Физули прошло 27 лет. Всего 30 лет назад здесь был город со школой, детским садом, больницей, жилыми домами, мечетью, рестораном. Сейчас ничего этого здесь нет, одни руины.
Кто-то сравнил это место с Чернобылем. Но нет, я видела в фильме, в опустевшем Чернобыле еще были здания, дома, даже качели в парке. А Физули был убит, его не было, только руины.
Перед одной из руин Хикмет Гаджиев дал информацию о Физули на азербайджанском и английском языках, рассказал о его освобождении от оккупации, и назвал содеянное армянами вандализмом. Затем глава исполнительной власти города Физули Алы Алыев рассказал о жизни вынужденных переселенцев, об их радости по поводу освобождения их города, и сказал добрые слова в адрес президента. Двое жителей района, имена которых я не запомнила, сказали, что стоят перед своим домом, и что они рады его возвращению, несмотря на то, что он превратился в руины. Время от времени слышалось предупреждение Газанфара Ахмедова — «не сходите с дороги, там опасно, может быть мина».
Я осмотрелась вокруг в надежде услышать в этот пасмурный осенний день пение хотя бы одной птицы. Ведь даже зимой можно услышать пение птиц, ищущих корм. Но кроме нас в этом мертвом городе других живых существ не было.
Физули не был жертвой войны, начавшейся 27 сентября. Он был убит при оккупации 27 лет назад. Не сумев присвоить себе город, власти Армении, которые когда-то изгнали живших здесь людей из их домов, как бы в отместку уничтожили его. Но ведь человек защищает то место, которое он считает своим, дает ему жизнь, строит…
Конечно, Физули будет отстроен заново, снова превратится в город. Как и освобожденные и возвращенные земли. Но будет ли решена проблема Карабаха раз и навсегда? На этот вызывающий беспокойство вопрос пока ответа нет…
P.S.
В процессе подготовки статьи я узнала, что Агдам тоже вернули. Надеюсь поехать на эту землю вслед за своими воспоминаниями…
