Нет сомнения, что Иран, как и Россия видят в Туркменистане, до сих пор продававшем газ в основном в Китай, конкурента стремящегося пробиться на европейский рынок.
Президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов 11 марта совершил визит в Азербайджан, где в ходе переговоров с президентом Алиевым и премьер-министром Азербайджана Али Асадовым, обсуждал вопросы развития сотрудничества между Туркменистаном и Азербайджаном в области сельского хозяйства, науки и образования, туризма, культуры, спорта и, конечно же, энергетики. Было подписано более 20 документов. Стороны отметили, что Азербайджан и Туркменистан тесно сотрудничают в рамках таких международных организаций, как ООН, Движение неприсоединения, Организация исламского сотрудничества. Нельзя исключать, что стороны обсуждали и планы по созданию транспортного коридора назваемого “Lapis Lazuli”, объединяющего Афганистан, Туркменистан, Азербайджан, Грузию и Турцию. Идея его создания возникла в 2012 году. Название проекта переводится, как “Лазуритовый коридор”, и связано с тем, что Афганистан традиционно экспортирует этот минерал в достаточно больших количествах.
Эксперты считают, что азербайджано-туркменские отношения динамично развиваются, хотя между странами есть и противоречия. Они касаются спорных нефтяных месторождений на Каспии – “Чираг” и “Азери”. Туркменистан указывает, что они на 60 км ближе к его берегу чем к побережью Азербайджана. А Азербайджан ссылается на то, что ещё со времён СССР, который почти полностью контролировал Каспий, эти месторождения разрабатывались азербайджанскими нефтяниками. Но, видимо, сегодня эти споры отошли на задний план, поскольку основное внимание президенты Азербайджана и Туркменистана акцентировали на выгодном географическом положении обеих стран, что создаёт условия для транспортировки энергоносителей в Европу. Президенты сошлись во мнении, что для создания сухопутных и морских транспортно-транзитных коридоров необходимы совместные усилия их стран. В связи с этим, думается, основной вопрос ради которого и состоялась встреча, было создание транскаспийского газопровода и его присоединение к “Южному газовому коридору” с целью поставки туркменского газа в Турцию и далее в Европу.
О заинтересованности в этом Ашхабада говорит то, что во время февральского визита в Катар министра иностранных дел Туркменистана Рашида Мередова, члены делегации пытались заинтересовать катарских бизнесменов в реализации в Туркменистане ряда крупных проектов, в том числе и в газодобывающей сфере. Известно также, что во время встречи с руководителем международной группы компаний “ARETI” Игорем Макаровым, президент Бердымухамедов обсуждал меры по разработке туркменского шельфа Каспия.
В том же феврале Грузия согласилась снизить тарифы на транзит нефтепродуктов из Туркменистана. Соглашение об этом было достигнуто на переговорах руководителей “Азербайджанских железных дорог”, “Грузинских железных дорог”, “Азербайджанского каспийского пароходства” и Бакинского морского порта. Решение касается поставок морскими танкерами до Азербайджана горюче-смазочных материалов с их последующим транзитом железнодорожным транспортом через Азербайджан и Грузию в Батумский нефтяной терминал. И даже президент США Дональд Трамп выразил надежду, “что Туркменистан сможет воспользоваться новыми возможностями экспорта газа на Запад в связи с недавним определением правового статуса Каспийского моря”.
Эти планы затрагивают интересы России, которая только достроила трубопровод “Турецкий поток” стоимостью $7 млрд, как Турция решила сократить закупки российского газа. В 2019 году Россия поставила на турецкий рынок около 14,8 млрд кубометров газа, что примерно на 40% меньше чем в 2018-м. В результате, Турция, которая с 2007 года была второй страной по импорту российского газа, уступая лишь Германии, перестала быть одним из крупнейших клиентов “Газпрома”. Причиной этого эксперты считают кризисное состояние турецкой экономики, отсутствие субсидий, до сих пор не урегулированные ценовые разногласия.
Однако, более чем очевидно, что значительную роль сыграл и кризис в Идлибе, показавший, что Турция, в случае нужды, может использовать закупки российского газа для достижения своих геополитических целей.
Сегодня Анкара увеличивает закупку газа в Азербайджане, Алжире, Нигерии и Катаре. Если оценивать ситуацию с политической точки зрения, то действия Анкары совпадают в политику ЕС по диверсификации источников поставок энергоресурсов, чтобы не зависеть от одного поставщика. Таким образом, реализация “Турецкого потока” с самого начала столкнулась с противодействием и экономического, и политического характера. Между тем, известно, что газопровод, который изначально планировалось проложить не в Турцию, а в болгарский порт Варна, с одной стороны был построен из-за стремления Москвы избежать транзитной зависимости от Украины, а с другой, рассматривался альтернативой “Южному потоку”. Потому-то сегодня российские обозреватели с раздражением отмечают, что “став потребителем и потенциальным транзитёром российского газа, Турция начинает вести себя так, будто она сделала большое геополитическое одолжение России”. Они даже начали задаваться вопросом: “кто лучше — Украина или, становящаяся всё менее предсказуемой Турция”?
Эксперты сходятся на том, что Москва будет препятствовать строительству транскаспийского газопровода, используя для этого “Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря” от 2018 года, в соответствии с которой прикаспийские страны могут осуществлять различные проекты только в случае, если это не нанесёт урон экологии водоёма. А посол России в Баку Михаил Бочарников ещё в прошлом году заявил, что подписание правовых документов в сфере экологической защиты Каспия свидетельствует о том, что это общее мнение государств региона и прежде всего необходимо “руководствоваться требованиями взятых на себя обязательств по международным соглашениям в сфере защиты и охраны окружающей среды, а также пониманием того, что гипотетические и далеко не очевидные выгоды отдельных “экономоператоров” не должны превалировать над долгосрочными интересами населения прикаспийских государств и перспективами сохранения экосистемы водоема”.
Исходя из этого, посол подтвердил что Россия “выступает против строительства Транскаспийского газопровода из Туркменистана в Азербайджан, поскольку реализация этого проекта крайне негативно повлияет на экологию Каспийского моря”. Кроме этого аргумента, у России остаётся карабахский рычаг воздействия на Азербайджан. Хотя не факт, что Москва непосредственно будет препятствовать строительству ориентировочно 300 километрового газопровода по дну Каспийского моря. Общеизвестно, что Иран также выступает против этого пректа, о чём прямо заявил представитель иранской “National Gas Company” Бехруз Намдари на Первом Каспийском экономическом форуме в туркменском городе Аваза. В Иране тоже считают, что осуществление проекта нанесёт ущерб экологии Каспия. Но возможно, Иран заботится не только об экологии. Тегеран предлагает использовать его инфраструктуру для поставки газа из Туркменистана на мировые рынки. Однако критики иранской инициативы считают, что потенциал указанной инфраструктуры на западном направлении недостаточно высок и не отвечает потребностям ни Туркменистана, ни ЕС. Правда, на данном этапе Иран изучает возможность строительства трубопровода по дну Персидского залива в Оман, у которого есть современная инфраструктура для поставок газа в Европу. Но не стоит забывать об антииранских санкциях.
Нет сомнения, что Иран, как и Россия видят в Туркменистане, до сих пор продававшем газ в основном в Китай, конкурента стремящегося пробиться на европейский рынок. И у Москвы, и у Тегерана есть действенный рычаг противодействия этому в виде всё той же Конвенции о правовом статусе Каспийского моря, которую, однако, стороны трактуют по разному. В Москве считают, что прокладка газопровода потребует согласования со всеми прикаспийскими странами в соответствии с подписанной в 2003 году в Тегеране “Рамочной Конвенцией по защите морской среды Каспийского моря”. А сторонники строительства газопровода утверждают, что необходимо согласие только тех стран, в чьих водах он пройдёт. Кто победит в этом споре — покажет будущее. Но урегулировать противоречия будет нелегко, особенно если учесть, что по запасам газа Туркменистан располагает доказанным запасом в 17,5 трлн кубометров и занимает четвёртое место в мире после России, Ирана и Катара.
